Влияние социально-политических факторов на процессы урегулирования палестино-израильских отношений

Ближний Восток на протяжении второй половины ХХ столетия является зоной повышенной конфликтности в политическом, международном, религиозном, экономическом аспектах. По своему содержанию ближневосточный кризис, рассматриваемый через призму урегулирования политических отношений между Палестиной и Израилем, является многофакторным, но, как утверждают международные эксперты, не менее многоплановым, а процессы урегулирования носят глобальный характер для Ближнего Востока и всего мира в целом.

С самого начала кризисных отношений в процесс урегулирования активно включились «третьи стороны», общественно-политические организации ООН, США, ЛАГ, ОИК и др. Именно палестинская проблема выходит из кругозора рассмотрения ООН и присутствует на многих международных, глобальных и региональных конференциях, становясь одним из ключевых аспектов международной политики XXI века. Изучение палестинской проблемы в контексте международных отношений призвано показать ошибки и просчеты, которых необходимо избегать в будущем, а также достижения мирового сообщества в деле урегулирования арабо-израильского конфликта, которые необходимо развивать и углублять до полного исчезновения палестинской проблемы.

Неоценимая польза научных исследований заключается в возможности рассмотрения широкого спектра подходов к решению исследуемой проблемы, а именно определении социально-политических факторов, усугубляет не только их роль на процессы урегулирования, но и позволит обозначить причинно-следственную связь событий в регионе и в мире. В то же время фрагментарность упомянутых трудов международных и отечественных политологов поможет нам четко разделить их методологию, структуризацию и идеологические аспекты социально-политических факторов в процессах урегулирования международных конфликтов, определить его генезис и методические предпосылки преодоления негативных последствий. Выделение геополитического, религиозного, этнокультурного, экономического факторов в общественно-политической жизни Ближнего Востока помогут определить объемную картину сложного узла проблем нарушения региональной и глобальной стабильности системы международных отношений.

Источником политических конфликтов ученые политологии, как правило, видят в действии совокупность социально-политических факторов. К политическим американец К. Лоренц относит политическую напряженность, базирующуюся на признании сходства внутривидовой враждебности и агрессивности человека. Однако в то же время ни одной из современных наук не подтверждено, что люди обладают повышенной склонностью именно к конфликтам, а не к, положим, альтруизму или солидарности. Ведущая роль социальных факторов определяется разнообразием форм и аспектов общественных отношений, определяющие несовпадение статусов субъектов политики, их ролевых назначений и функций, интересов и подробностей во власти, идеологические приоритеты, недостаток ресурсов и т д.

В зависимости от влияния социально-политических факторов, определяющих многоплановость политической, экономической, культурно-идеологической, идейно-психологической и т.п. стабильности, современные конфликты приобретают определенную политико-географическую ориентацию. Взаимосвязь политики и неполитических факторов, которые формируют географическое пространство (рельеф, климат, ландшафт, полезные ископаемые, экология и т д.), становятся причиной формирования очагов межнациональных конфликтов. Степень взаимозависимости мировой системы от региональной автономии не только подчеркивает взаимодействие больших территорий и глобальных общественно-политических процессов, но и определяет влияние географического пространства Ближнего Востока  на их политические цели и интересы.

Влияние географических факторов на политику своими корнями уходит в эпоху великих географических открытий и научных исследований мыслителей того времени. Роль географических факторов и их влияние на развитие мировой цивилизации рассматривали такие фундаменталисты научных концепций, как Ж. Боден, Ш. Монтескье, А. Гумбельдт, И. Кант, Г. Гегель и др. Концепции этих ученых можно свести к первостепенной значимости географического фактора в развитии цивилизации, которая определяется природой и в первую очередь ее элементами: климатом, грунтом, географическим положением. И. Кантом в лекциях о географии было сформулировано несколько фундаментальных понятий о понимании физической среды. Свой методологический подход он формирует на основе «моральной географии» (национальный характер), «политической географии», «торговой географии» (экономики) и «теологической географии» (территориальное формирование религии).

Термин «геополитика» был получен путем сочетания двух греческих слов: дё – земля, politike – политика. Он впервые вошел в научный оборот в 1916 году благодаря творческому поиску шведского профессора Рудольфа Челлена, для которого геополитика виделась (наряду с экополитикой, демополитикой, социополитикой и кратополитикой) одним из важнейших разделов политической науки. Такая научная интерпретация геополитики не выходила за рамки географического детерминизма в политической теории, согласно которому различные образцы человеческой культуры и социальной организации определялись географическими факторами: климатом, территорией и т.д. В ней ключевым моментом является понимание государства как особого организма, стремящегося к расширению зоны своего обитания и деятельности. Важнейшим атрибутом государства признается пространство, а точнее – политическое пространство. Аналогично определял геополитику и Карл Хаусхофер, указывая, что речь идет о географической обусловленности политики. Следовательно, в классических концепциях геополитики она представала наукой, изучающей географические, пространственно-территориальные факторы поведения государств на международной арене1.

В контексте геостратегического маневрирования с началом ХХI века значение территорий Ближнего Востока сильно возросло. Анализ геополитического фактора позволяет расширить его роль и влияние не только со стороны научных взглядов геополитики как науки, но и на основе методологии конфликтогенных факторов раскрывает глобальный характер региональных конфликтов. Детальное научное и объективное изучение ситуации на Ближнем Востоке может помочь смоделировать процессы для более точного понимания событий, происходящих в мире.

Взаимосвязь международного политического могущества американской и западноевропейской историографии как географического фактора понятия «Ближний Восток» и «Арабский мир» характеризовались политическим окрасом, и модифицировался в зависимости от стратегических взглядов США и других стран Запада.

По географическому фактору арабские страны делятся  на три большие зоны: африканскую, восточно-средиземноморскую и аравийскую. Африканская зона арабского мира включает страны Магриба (Алжир, Марокко, Мавританию, Тунис и Ливию), Египет и Судан. К арабским странам Восточного Средиземноморья следует отнести Сирию, Ливан, Иорданию и Ирак. Остальные арабские страны принадлежат аравийской зоне2. В арабском понимании понятие «Ближний Восток» расчленяет арабский мир и не относится к нему как к единому целому, т. е. сюда добавляются неарабские государства, такие как Турция, Иран и Израиль, иногда Пакистан, Афганистан, Эфиопия, Кипр и, возможно, страны Средней Азии, при этом выводятся такие арабские государства, как Марокко, Тунис, иногда Ливан и Судан. Целью понятия «Ближний Восток»  является оправдание наличия Израиля, т. е. если регион охватывает различные национальности и народности, языки и религии, то каждая нация имеет право на национальное государство, отсюда Израиль может получить законное признание как национальное государство в регионе3.

«Арабский мир держится на своеобразном региональном режиме бытия, определяющем арабскую географию и историю. Он основан на взаимодействии народов, населяющих страны, входящие в его состав, на географической местности, отличающейся своей историей, на тесном слиянии истории, языка, культуры, обычаев и традиций»4.

Развитие и возможные варианты урегулирования ближневосточного конфликта в целом и палестино-израильского конфликта как составляющей его части в немалой степени обусловлены значением, которое отводится региону представителями трех мировых религий. На Ближнем Востоке находится святыня ислама, христианства и иудаизма, от стабильности в регионе зависит социально-политическая обстановка в странах, исповедующих вышеуказанные конфессии.

Стабильность любого государства, как и его безопасность, не может быть абсолютной и полной, так как это бы означало отсутствие какого бы то ни было движения и развития. В силу этого стабильность может быть лишь относительной, обеспечивая сохранение, устойчивое функционирование и развитие государства при непрерывных, но контролируемых изменениях.

Причиной нестабильности и поводами ко всякого рода конфликтам для Ближнего Востока могут явиться религиозно-этнические проблемы. Их нельзя игнорировать во взаимоотношениях с сопредельными государствами.

Религиозный фактор сегодня тоже распространяется глобальной формой участия в политических процессах, является институциональной  основой любого государства. Само государство как часть вечного порядка получило религиозное освещение с тем, чтобы неповадно было начинать крутую ломку старых институтов. В противовес Локку, считавшему, что государство и церковь различны по своей природе и целям, Берк утверждал их единство5. Тем самым он выступал за гражданское установление религии. Вполне понятно, что с такими убеждениями Берк не мог не критиковать политику французской Национальной Ассамблеи, направленную против церкви, католического духовенства и, в особенности, конфискацию церковного имущества. Революционеры, мотивированные верой в Разум, очевидно, стремились к искоренению христианства, с его точки зрения, совершая непоправимую ошибку.

Организованная религия, считал Берк5, является наиважнейшей силой, поддерживающей гражданский порядок и подтверждающей легитимность правления. Разрушение церкви также ведет к тирании, ибо одновременно уничтожается и традиционная мораль, сдерживающая низменные страсти и поддерживающая порядок. Идеалом для него является англиканская система церковного устройства6.

«Освящение государства государственным религиозным установлением необходимо также для того, чтобы действовать с полным благоговением по отношению к свободным гражданам, поскольку для того, чтобы обеспечить их свободу, они должны обладать определенной долей власти. Для них, таким образом, религия, связанная с государством и с долгом по отношению к нему, становится даже более необходимой, чем в таких обществах, где люди в плане своей зависимости ограничены личными чувствами и правлением их собственных семейных интересов. Все люди, обладающие какой-то долей власти, должны быть в большей степени под впечатлением идеи, что они действуют по доверию и что они получают оценку за свое поведение через доверие к одному великому Мастеру, Автору и Творцу общества»7.

Религиозный фактор как параметр идентификации регионального конфликта носит идеологический характер и раскрывает уровень трансформации общественной цивилизации. В своих трудах С. Хантингтон рассматривает религиозный фактор на одном уровне с историческими аспектами, культурными традициями и т. п. Такая постановка в определении фактора влияния на современные конфликты подтверждается анализом современных теоретиков: «… традиционные тенденции, которые охватили идеологические, политические, социальные и экономические сферы, в результате чего появились сторонники религиозного возрождения. Сегодня в мире развернулась борьба цивилизаций и культур, в центре которой находится религиозное противостояние. Нелишне вспомнить, что сегодняшняя борьба уходит своими корнями в борьбу религий на протяжении всей истории развития человечества»8.

Сохранение равновесия между дестабилизирующими моментами, источниками угрозы и опасности и восстанавливающими факторами является свойством любой социальной системы. Такое равновесие может быть достигнуто как за счет естественных, сложившихся условий, так и благодаря специальным целенаправленным действиям9.

Политические взаимодействия обусловливаются характером культурно-религиозной среды, ее совокупностью. Совокупность субкультур, конфессиональная система, определяющая приоритетные ценности, убеждения, стандарты политического поведения, политическую ментальность, составляют культурную подсистему. Политическая культура как совокупность наиболее типичных для общества стереотипов, политических представлений, установок и ценностных ориентаций, традиций и символов политического поведения играет роль как стабилизирующего, так и дестабилизирующего фактора международного конфликта, осуществляет преемственность политических традиций, обычаев, социального и исторического опыта. Методологические модели общественно-политических процессов, отраженные в системе культурных ценностей и идеалов, определяют совокупность способов и методов реализации урегулирования конфликтных отношений. Данная совокупность политических технологий составляет функциональную подсистему. Преобладание методов принуждения или согласия в реализации властных отношений определяет характер взаимоотношений политической системы и гражданского общества, способы его интеграции и достижения целостности.

Наиболее выделяемым фактором мировой глобализации является «единое экономическое пространство», что подразумевает в основе этого понятия единство экономического и политического капиталов, которые трансформируются в «абсолютную власть» господствующих общественно-политических организаций и демократически развитых стран по отношению к региональной трансформации Ближнего Востока.

Хотелось бы выделить те основные факторы, которые на сегодняшний день стирают грани влияния на общественно-политическое развитие демократического Ближнего Востока своим экономическим гнетом.

Экономическое единство цивилизаций целенаправленно раскрывает социально-экономические причины столкновений внутри человеческой цивилизации. Такая постановка мировой стратегии, апробированная научной концепцией, практически признает, что «… в основе диалога цивилизаций должно лежать экономическое (свобода от голода и холода) и политическое равенство».

Арабо-израильский конфликт отображает практически все актуальные противоречия современной международной системы. Противоречия между принципом целостности границ и правом наций на самоопределение; между миром и стабильностью; соблюдением прав человека, легитимным и нелегитимным насилиями и др.10

Влияние выше описанных социально-общественных факторов раскрывает способ осуществления всеобъемлющего, прочного и справедливого мира на Ближнем Востоке. Диалог цивилизаций должен служить интересам сотрудничества между народами, установлению международных отношений, основанных на взаимных интересах государств и народов мира, развитию путей прогресса, а также борьбы с терроризмом, бедностью, заболеваниями и оккупацией11.

----------

1 Пиульский Е.В. Политология: Учебное пособие / Е.В.Пиульский, Н.Н.Гончаров, Л.И.Цыганкова; Под ред. Е.В.Пиульского. – Гродно: ГрГУ, 2003. – C. 123 – 124.

2 Міжнародні відносини та зовнішня політика (1980 – 2000 роки): Підручник / Л.Ф. Гайдуков, В.Г. Кремень, Л.В. Губерський та ін. – К.: Либідь, 2001. – С. 338.

3 Салах Закут. Глобализация и «Большой Ближний Восток» // Діалог цивілізацій: роль і місце латентних структур в управлінні світом: Матер. Третьої Всесвіт. конф. Київ, 28 трав. 2004 р. – К.: МАУП, 2005. – С. 49.

4 Салах Закут. Глобализация и «Большой Ближний Восток». // Діалог цивілізацій: роль і місце латентних структур в управлінні світом: Матер. Третьої Всесвіт. конф. Київ, 28 трав. 2004 р. – К.: МАУП, 2005. – С. 49.

5 Burke E. Reflections.... P. 269.

6 Современные политические теории. – М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2000. – 479 с.

7 Burke E. The Works. – Vol. 11. – P. 427–428.

8 Салах Закут. Глобализация и «Большой Ближний Восток». // Діалог цивілізацій: роль і місце латентних структур в управлінні світом: Матер. Третьої Всесвіт. конф. Київ, 28 трав. 2004 р. – К.: МАУП, 2005. – С. 46.

9 Пиульский Е. В. Политология: Учебное пособие / Е. В.Пиульский, Н. Н.Гончаров, Л. И.Цыганкова; Под ред. Е. В.Пиульского. – Гродно: ГрГУ, 2003. – С. 139.

10 Близький Схід: міжнародна безпека, регіональні відносини та перспективи для України: Монографія / Рада нац.. безпеки і оборони України, Нац. Ін.-т пробл. міжнар. безпеки; Відп. редактор Б. О. Парахонський. – К.: ПЦ «Фоліант», 2008. – С. 203.

11 Валид Авад Закут. Глобализация как средство давления на страны. // Діалог цивілізацій: протиріччя глобалізації: Матер. Другої Всесвіт. конф. Київ, 23 травн. 2003 р. – К.: МАУП, 2003. – С. 29 – 31.

Автор: Бишер м а Аларадж